На 18 минуте игры спартаковец Гесс забил гол, и, казалось, он будет единственным в этой встрече. За несколько минут до ее окончания часть зрителей направилась к выходу, но на последней минуте Швецов провел второй мяч в ворота голландцев.

Спустя много лет, в беседе с корреспондентом газеты «Советский спорт», он скажет: «Лучше бы я не забивал этот гол». Но забитый ли гол послужил причиной трагедии?

Часть зрителей уже спускалась по лестнице на площадку между первым и вторым этажами, откуда лестничный марш ведет на улицу, когда на трибуне, после забитого Швецовым мяча, раздался гул восторга. Маршей на стадионе множество, но в тот вечер в секторе, где располагались молодые фанаты, почему-то не запертым оказался только один-единственный узкий проход на несколько тысяч человек.

Как следует из сообщения следователя по особо важным делам прокуратуры г. Москвы Шпеера, опубликованного в газете «Советский спорт» 29 июля 1989 года: «На одной из ступеней лестницы упала девушка. Несколько человек наклонились, чтобы помочь ей подняться, но толпа сбила их с ног. Вот так и образовалась эта злосчастная пробка, в которую уперлись люди, продолжавшие двигаться сверху». Но это говорит следователь. А что сказали очевидцы произошедшего?

Приведу отрывок из воспоминаний Антошина, опубликованных в 1992 году в журнале «Московский спартаковец», которому по счастливой случайности с изрядно намятыми боками удалось выбраться из кровавой «кучи мала»: «Многие утверждают: трагедия произошла из-за того, что часть болельщиков, вышедшая за две-три минуты до конца игры, бросилась после второго гола обратно, создав встречный поток, который и стал причиной свалки. Смею утверждать, что никакого встречного потока не было. И давка возникла не в этот момент, а чуть позже. Спорят и о том, открыта или закрыта была решетка на выходе с трибуны. Решетка была открыта, но проход оставлен настолько узкий, что в него вмещалось два человека. … Милиция подготовила ловушку для фанатов именно на лестнице, где выходило большинство. … Возбужденная людская масса была направлена по одному маршу, еле-еле просачиваясь на улицу. Так блюстителям порядка было удобнее выхватывать из толпы наиболее не понравившихся им. Еще раз повторяю: это была настоящая продуманная ловушка». И еще одна фраза из воспоминаний Антошина: «Милиция в течение примерно сорока минут, окружив лестницу, не оказывала умирающим никакой помощи и не подпускала оказавшихся среди зрителей врачей».

Спустя некоторое время после выхода журнала, удалось разыскать Антошина. Говорили мы долго. Много интересных тем было затронуто в той беседе, а на вопрос «согласен ли он, по прошествии времени, подтвердить напечатанное в воспоминаниях» ответил незамедлительно: «Согласен подписаться под каждым словом».

Так сколько же человек погибло в тот страшный вечер в Лужниках? По данным следствия — 66. Газета «Советский спорт» назвала иную цифру — 340.

Добавлено (13.05.2008, 14:36)
---------------------------------------------
Чичерин, в то время старший научный сотрудник одного из медицинских институтов Москвы, которого оцепление пропустило к месту трагедии, корреспондентам, проводившим расследование, рассказал: «Вся лестница была завалена людьми. Там метра полтора точно уже были мертвые, было много крови, люди по снегу тащили раненых к памятнику Ленину».

Поразительно, но факт: в те минуты никому в голову не пришло вызывать машины «скорой помощи». Но вернемся к рассказу Чичерина: «Я соединился с диспетчером, представился, назвал цифру (по моим подсчетам, только раненых было около двухсот) и вызывал 70 машин „скорой“. Машины пришли примерно через час. Между машинами не было никакого контакта, все работники „скорой помощи“ были в растерянности. … Но меня потрясло другое: при такой массовой трагедии в милиции не нашлось человека, который бы колонны машин направил к месту происшествия. Направлять машины были вынужден я».

А что было потом? Завели уголовное дело, состоялся суд, как водится, отыскали стрелочника-коменданта Большой спортивной арены Панчихина, проработавшего в этой должности чуть больше двух месяцев. Получил он 1,5 года исправительных работ. Этим все и закончилось. Действия милиции суд оставил без внимания. Да иначе и быть не могло. Еще в начале семидесятых годов старцы из ЦК КПСС приняли закрытое постановление, которым неблаговидные поступки сотрудников правоохранительных органов запрещалось предавать огласке.

В 1989 году, когда появились сообщения в прессе, заговорили об увековечивании памяти погибших. В Лужниках провели митинг, открыли временную мемориальную доску «Памяти погибших на стадионах мира». Обратите внимание, не погибших на московском стадионе, а на «стадионах мира». Несколько дней спустя доску сняли, через год установили вновь, потом сняли опять. А между тем на стадионе «Хаарлем» в Голландии за много лет до этой чехарды установили доску в память о погибших в Москве любителях футбола. Снимем шляпы перед руководителями и футболистами голландского клуба, сумевшими в назидание нам, безалаберным и бестолковым, увековечить память наших погибших соотечественников.

Только в октябре 1992 года на одной из аллей Лужников, почти напротив лестницы, где произошла трагедия, благодаря общественному комитету «20 октября», был установлен памятный знак, в церемонии открытия которого приняли участие известные спартаковские футболисты Парамонов и Симонян, телекомментатор Озеров, родители погибших ребят, любители футбола. Знак утопал в цветах. Присутствовавшие на церемонии московские стражи порядка, с увесистыми дубинками в руках, цветов не возлагали.

На внушительных размеров знаке — фамилии 66 погибших, старшему из которых было чуть больше 30, а младшему не исполнилось и 15.

А на постаменте этого знака красовалась надпись на четырех языках: «Погибшим на стадионах мира». Боже праведный! Когда, наконец, мы будем называть вещи своими именами? Кого и чего мы боимся?

Тем более, что трагедия в Лужниках не первая и не единственная в нашей стране. В 1976 году в московском дворце спорта «Сокольники» трагически закончился хоккейный матч между советскими и канадскими юниорами. Большинство выходов было закрыто, возникла давка и погибли люди.

Тем временем спортивная жизнь идет своим чередом. По-прежнему на матчи с участием футболистов «Спартака» приходят 15-20-летние ребята с бело-красными шарфами, шапочками, знаменами, распевают четверостишия, скандируют речевки, неистово болеют за любимую команду.

Они по-прежнему находятся под пристальным вниманием сотрудников милиции. Поменяв тактику, теперешние правоохранители устраивают расправу над фанатами за пределами стадионов. Такое уже случалось в Москве, Нижнем Новгороде, Самаре, некоторых городах Московской области. Впрочем, современные фанаты тоже далеко не агнцы. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Добавлено (13.05.2008, 14:37)
---------------------------------------------

Добавлено (13.05.2008, 14:37)
---------------------------------------------
вот сайт http://october20.ru